Зрители турецкого сериала «Великолепный век» были поражены одной из самых тонких сцен в сюжете. Грозный султан Сулейман — непоколебимый, привыкший говорить так, что каждое слово звучит, как приказ, — вдруг раскрыл свое сердце Хюррем и признался, что больше всего на свете он любит не ее.
В тот миг между любимыми героями сериала настала долгая, почти бесконечная пауза. Зритель почти физически ощущает, как Роксолану окатила ледяная волна — ведь это женщина, чье самолюбие острое, как ятаган. Гордость, ревность, уязвленность — все это могло в одно мгновение привести к нешуточным страстям. Отчетливо рисуются картины, как в голове Хюррем промелькнули десятки сценариев — от гневной отповеди до холодного отчуждения.
Но другая часть признания султана прозвучала неожиданно: любимая им «другая» — их дочь, Михримах. И в этом случае сценаристы сериала сыграли на контрасте. Мы знаем Роксолану как стратега, женщину, готовую защищать свое место у трона любой ценой. Но вместо того, чтобы обидеться или уколоть в ответ, она улыбается — и даже подбирает нужные слова.
Это проявление султаншей не только дипломатии, но и изящества. Хюррем ответила, что султан так обожает Михримах только потому, что девочка очень похожа на свою мать. И в этой фразе слышна и легкая кокетливость, и тонкая победа: даже любовь к дочери, как считает Хюррем, — продолжение любви к ней самой.
Сулейман такой поворот явно оценил. Сцена заканчивается на теплой ноте: нет ссоры, нет холодной войны — только тихое подтверждение того, что их союз держится не только на страсти, но и на способности разрядить момент. И именно такая мудрость Роксоланы и была ее настоящим оружием.
